Политика

Левые в России

«Почему в России нет сильной коммунистической партии? Неужели «истинные» левые исчезли сразу после распада СССР? Где мне найти единомышленников для борьбы с ужасами капиталистической системы, если главная «красная» партия нашей страны является таковой лишь на словах, а остальные больше похожи на беспомощных детей?» – такими вопросами задаются люди, заинтересовавшиеся левыми идеями и желающие направить возникший в душе праведный гнев в русло борьбы с несправедливостью нашего общества. 

Сложившаяся ситуация действительно выглядит весьма печально. Не беря во внимание мелкие марксистские организации, КПРФ – всё, что мы имеем на сегодняшний день. Но эта партия не вызывает ни доверия, ни интереса, потому что не имеет какого-то реального веса на политической арене и противоречит практически всем заветам дедушки Ленина. Что уж говорить, если даже Зюганов – глава всей этой братии, – не стесняется заигрывать с православием и в последнее время особо рьяно транслирует национал-патриотические идеи. А откровенная антиреволюционная деятельность и слив протестов по пенсионной реформе – завершающий штрих в создании портрета «главных оппозиционеров путинской власти в России». В конце концов, получается, что КПРФ – эдакое соломенное чучело, обёрнутое для грозности в алое знамя, но плотно набитое капиталистическими концепциями изнутри. 

Но если с этими товарищами всё понятно, то что же там с внесистемными левыми? Неужели всё настолько плохо? 

И да, и нет одновременно. С одной стороны, у нынешних красных нет ни чёткой структуры, ни плана действий, ни того самого единства, которое является если не главной, то весьма значимой частью успеха. Это действительно угнетает, ведь ещё в XX веке коммунистические организации выглядели совсем иначе и несли в себе настоящую силу и страх для каждого врага пролетариата, чего нельзя сказать о наших современниках. 

С другой же… Именно сейчас, после стольких лет антисоветской и антикоммунистической пропаганды, которой так яростно травили умы людей, левые идеи постепенно начали всходить, подобно подснежникам после жгучих морозов. Они не так сильны, им потребуется довольно много времени для того, чтобы окрепнуть, однако это уже хоть что-то.  

Историческая справка 

Стоит ненадолго окунуться в историю для того, чтобы понять, когда же в нашей стране началось «вырождение левых» и кто этому активно поспособствовал. 

Конец 80-х. Самый разгар Перестройки. Всплеск демократического социализма: появляются первые независимые профсоюзы, возникает социал-демократическая ассоциация СССР. Отовсюду постепенно начинают звучать речи о том, что партийная элита давно «не та» и что коммунизм-то ваш не работает. Стоит ли упоминать Ельцина, который в своей книге «Исповедь на заданную тему» возмущается отказу верхушки Союза следовать намеченной когда-то траектории развития государства.  

Подобная позиция была вполне в духе Перестройки. «Критика» советской системы началась в СМИ именно так – скромно и неуверенно. Для откровенного либерализма и национализма время пока не пришло. 

Ближе к 1991-му году лидеры демократов, первоначально выступавшие за демократизацию социализма и сохранение его положительных свойств, меняют свою позицию и начинают активно выступать за вестернизацию и создание капиталистического общества по западному образцу. Тогда-то беспринципные коньюктурщики вроде Ельцина или Яковлева, наконец, снимают маски социализма с человеческим лицом и открывают свои истинные намерения – радикальный экономический либерализм. Очернив советскую систему настолько, насколько это было возможно, эти люди, с чувством выполненного долга и полными зелёных бумажек карманами, принялись рвать на части испускающую дух страну. Их не особо интересовало, что в тот момент происходило с народом.  

В КПСС начинают формироваться большевистская (среди которых было много сталинистов) и марксистская платформы, общественно-политическая организация «Объединённый фронт трудящихся» (ОФТ) и движение «Коммунистическая инициатива». Все эти платформы были ответом на политику Горбачёва, а затем и Ельцина.  

После неудачной попытки государственного переворота, совершенной 23 августа 1991 г., Ельцин подписывает указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР». 25 августа — «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР», наложивший запрет на операции с партийным имуществом. В ответ на это, а также на развал СССР, активную антисоветскую пропаганду и антисоциалистические реформы, стартует эпоха красного реваншизма. На базе образовавшихся платформ начинают формироваться движения с ярко выраженной просоветской эстетикой. Прекращение приватизации, установление советской власти, нормализация экономической жизни в стране – основные требования и цели данных политических организаций. 

Крупнейшей партией в 1992-1993 годах была РКРП, стоявшая на ортодоксальных ленинско-сталинских позициях. Партия котировалась повсеместно, только в столице насчитывалось более 300 тыс. активных последователей. Имела собственные средства печати и поддерживала связи с трудовыми коллективами по всей России. В то время к ней также примыкало движение «Трудовая Россия» В. Анпилова.   

Многочисленной была и РКП. 27 октября 2001 года, на Объединительном съезде, в результате слияния Российской Коммунистической рабочей партии и Революционной партии коммунистов создана объединённая РКРП-РПК. Именно эти политические силы занимались организацией митингов и протестных акций, в том числе и первомайских беспорядков 1993, и позже участвовали в обороне Белого Дома.  

Стоит понимать обстановку того времени: голод и повальное обнищание среди населения, банкротство многих предприятий, неравенство и разгул бандитизма. Несогласие простых людей со сложившейся ситуацией обеспечило «красным» сильную поддержку. 

Странным для нас, но абсолютно нормальным для того времени был союз коммунистов с националистами (т.н. «красно-коричневый блок»). Однако желание защитить распродающуюся Западу страну, отстоять её интересы и международный статус, и предотвратить резкую убыль населения позволило более-менее мирно сосуществовать двум этим несовместимым идеологиям. Тяга к советскому прошлому, коммунистические лозунги и националистическая риторика имели много общего. Именно в такое время и в таких условиях стало возможным появление Национал-большевистской партии Э. Лимонова – организации мелкобуржуазных радикалов, мечущихся между фашизмом и коммунизмом.  

Всё это играло на массовость красно-коричневого движения, но в то же время отражалось на его «качестве». В ряды здравомыслящих марксистов и ленинистов начали активно прибывать антисемиты, сторонники теорий заговоров и другие неадекватные граждане. В общем, левое движение 90-х являло собой настоящий хаос. 

Итоги 1993-го года всем известны. Советская власть в России была ликвидирована, а буржуазия руками президента Ельцина совершила государственный переворот. События «Чёрного октября» в Москве позволили кровавому буржуазному режиму Ельцина окончательно захватил власть в стране. Расстрел людей (не менее 1500 человек по некоторым данным только в Москве), отмена советской Конституции и замена ее колониальной, написанной под диктовку американцев, создание нового органа власти – Думы, которая ничего не могла предъявить западной марионетке.  

В этом же 1993 году формируется и КПРФ. После подавления восстания именно эту партию допускают к участию в большой политике. Из всех «красных» КПРФ представляет наименьшую угрозу. Сыграло и то, что Зюганов не только сбежал из Белого Дома, но и всячески призывал москвичей не выходить на митинги накануне восстания. Остальным левым повезло не так сильно – многие из них подверглись жёстким репрессиям. Это было Зюганову и Ко только на руку. Они сумели-таки стать центром сплочения анти-ельцинских сил. Активно КПРФ поддерживали «красные директоры» – владельцы предприятий, ратующие за сохранение и развитие отечественного производства и выступающие против либеральной политики Ельцина, но являющиеся на деле самыми настоящими махровыми капиталистами.  

В 1995 году на выборах в Госдуму КПРФ получает 37% мест, а вместе со своими союзниками из Агропромышленной группы и блока народовластия она имела половину всех мест.  

Но почему же тогда ничего не вышло? 

Во-первых, стоит отметить ряд поражений, через которые прошло красно-коричневое движение. Это и «Чёрный октябрь», неудавшийся импичмент Ельцина, откровенный слив выборов 96-го года. 

Во-вторых, причину спада можно увидеть и в социально-экономических процессах, происходивших в 90-е. Слой промышленных рабочих за эти годы не только сократился, но и деградировал. Годы нищеты и вынужденной безработицы подорвали дух и уважение к себе и собственному труду. В 90-е резкое падение промышленного производства привело к деклассированию миллионов. Людям приходилось очень часто менять место работы, переходить за короткий срок из одного социального класса в другой. Это повлияло и на движение трудящихся. Оно в постсоветской России было идейно рыхлым и не имело чётких ориентиров. 

В 1998 г. уровень безработицы достиг цифры в 4,8 млн. человек, средний возраст – 30-35 лет. По подсчётам социолога Б.И. Максимова через статус «незанятого» с 92 по 98 года прошло примерно 10 млн. людей каждый год, а всего – более 60 млн. человек, из которых 67% – рабочие (более 40 млн. человек). Такая подвижная занятость не позволила сформироваться пролетарскому классовому сознанию, на основе которого рабочие могли бы последовательно вести борьбу за свои экономические и политические права.  

Не забываем о том, что у первого постсоветского поколения было крайне сильно патерналистское мышление. Работники зачастую ждали не социализм, а «сильную и жёсткую руку», которая «навела бы в стране порядок» именно поэтому многие симпатизировали Путину в начале его карьеры. 

Ко всему вышеперечисленному добавлялась агрессивная антисоветская пропаганда, которая в те годы активно транслировалась отовсюду. Советский Союз не был идеальным государством – в его истории имелись и проблемы, и репрессии. Но буржуазия манипулировала, как могла. Выворачивала всё наизнанку, гиперболизировала тёмные стороны СССР и (зачастую) просто врала. Это воздействовало на умы (и, к сожалению, воздействует до сих пор).  

Заканчиваются 90-е годы, а вместе с ними и эпоха красного реваншизма. Объединённая РКРП-РПК продолжает существовать, но серьёзных позиций в российской политике более не занимает. 

А КПРФ… продолжает паразитировать на ностальгии по Советскому Союзу и всячески старается усидеть на двух стульях сразу. И маневрировать между вкусами толпы и желанием пополнить собственный карман, и при этом не попадать в немилость администрации президента 

В начале 2000-х КПРФ лишается поддержки «красных директоров», которых в ельцинский и (особенно) в путинский период либо выдавливают, либо приручают. Партия старается найти новую опору, из-за чего в программе неожиданно возникает пункт про поддержку малого и среднего бизнеса. В региональных фракциях партии и во фракции КПРФ в Госдуме обнаруживаются люди с доходами в сотни миллионов рублей в год. Зюганов всё больше сдвигается в национал-патриотическую риторику. Подготовка кадров партии деградирует практически повсеместно. Актив же просыпается только перед выборами или когда необходимо слить очередной протест.  

Но что же там с внесистемными коммунистами? 

РКРП и РПК, объединённые, оказались более принципиальными, чем КПРФ. Но, несмотря на более радикальную и более правильную программу, эти левые вместо поддержки имели одни только проблемы. Трудовые коллективы, на которые они опирались в 90-е, исчезают в процессе развала промышленности и социальной мобильности, актив стареет. Не стоит забывать и о том, что после прекращения существования красно-коричневого союза многие рядовые активисты РКРП всё равно продолжали нести старые болезни девяностых: красный реваншизм, антисемитизм, красное охранительство, что просто не могло вписаться в реалии новой эпохи.  

На смену прежним объединениям пришли «широкие левые» 2000-х, продолжающие жить и до сих пор. Казалось, что если объединить всех внесистемных левых, невзирая на очевидные противоречия, существующие между ними, то «всё стерпится и слюбится». Но, как и предполагалось, ничего путного не получилось. Соглашательское крыло тяготело к сомнительным и даже откровенно вредным блокам с КПРФ, либералами и даже националистами. Радикальное решительно отказывалось от подобного рода сделок. Некоторые настаивали на смещении акцентов к работе с профсоюзами и социальными движениями, кто-то использовал безрезультатную уличную активность в личных целях, всячески пиарясь на происходящем.  

Тактика борьбы «широких левых» подразумевала под собой один только акционизм – постоянные выходы на митинги и пикеты, которые, в свою очередь, не давали ровным счётом ничего. Это помогало создать видимость бурной политической деятельности. 

У многих левых того времени не было другого выбора. Информационные ресурсы не имеют веса, численность активистских групп незначительна, теоретическая подготовка членов крайне слаба. Поэтому и остаётся только организовывать «широкие левые».  

К сожалению, альтернативами подобным организациям выступали либо псевдо-красные проекты Кремля (как «Суть и время»), либо левацкие коллективы из нескольких человек, штудирующие Маркса, но не представляющие никакой ценности на практике. 

У «широких левых» наиболее примечательным был т.н. «Левый фронт». Он включал в себя широкий спектр левых активистов и, к сожалению, немалую часть актива составляли маргинальные элементы. У «Левого фронта» не было ни чёткой позиции по важнейшим вопросам, ни слаженности в действиях, из-за чего иногда происходили ну совсем уж сюрреалистические ситуации: в ходе очередных выборов разные крылья «Левого фронта» могли и поддержать КПРФ,  и поддержать РотФронт, и выступить за бойкот выборов.  

В возникшей идеологической неразберихе лидирующую позицию за собой оставлял Сергей Удальцов. Действовал он крайне спорно и, зачастую, не беря во внимание волю большинства членов собственной организации. Особенно ярко это проявилось в 2012 году во время выборов Удальцова в координационный совет оппозиции, против которого выступала большая часть «Левого фронта».  

К слову, на сомнительных союзах с либералами и несанкционированных акциях Удальцов сумел сколотить себе приличный капитал, который, впрочем, оказался ненадёжным и практически полностью исчез вместе с посадками по «болотному» делу.  

Но вот наступают совсем уж тёмные времена. В 2013 году волна репрессий захлестнула левых активистов с новой силой. «Широкие левые» и «Левый фронт» противостоять этому не смогли. Всё движение будто затянуло в пучину кризиса. Последним ударом по полумёртвому движению стали события в Украине: одна часть левых выступала за российскую буржуазию, другая – украинских националистов.  

Левое движение сейчас  

Наступает затишье, а после – смена вех в российском коммунистическом движении. Всё-таки эйфория от олимпиады в Сочи не может длиться вечно. Неработающие социальные лифты, дестабилизация экономической системы – всё это провоцирует возрождение левого движения. Пенсионная реформа стала финальной точкой, после которой коммунистические идеи лавиной понеслись в массы. 

Молодое поколение, желающее качественных перемен, с удвоенным интересом принялось вчитываться в работы Энгельса, Маркса, Ленина, Сталина. Все понимают, что старые форматы уже не могут работать нормально, что необходимо что-то менять.  

ПОЛЕЗНАЯ ЛИТЕРАТУРА ОТ АВТОРА: 

Социолог Б.И. Максимов

Перспективы революционной коммунистической партии в России (Андрей Рудой)

Материал подготовила Екатерина Куфтина 

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора

Оставить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *